8
Педагогическая работа. Московские музеи, Гос. академия художественных наук. Художники и коллекционеры. Летние путешествия. Отъезд в Армению и "восточная экзотика"
Снятие "Орестеи" с репертуара и запрещение Главреперткомом ряда других постановок, над которыми работал Л.А., конечно же, было им тяжело воспринято, поскольку, к тому же, резко сокращало возможности его работы. Впрочем, к этому времени Л.А. и сам начал тяготиться театром, от внутренней жизни которого был всегда далек. Его влекла живопись и научная работа. Начиная с Пролеткульта, и параллельно с работой в театре, Л.А. не прекращал преподавательскую деятельность - в студиях, в учебных заведениях. На протяжении всех 20-х годов он часто проводил свои занятия в московских музеях и художественных галереях. Основными его лекционными курсами было оформление спектакля и курс истории искусств, которые он вел, расширяя и углубляя, как в Пролеткульте, так и в Белорусской студии, в Медико-Педологическом институте, в Кульпросвете и еще в каких-то вузах и училищах. Со студентами Культпросвета он вел, помнится мне, и еще какие-то специальные занятия по оформительской работе, выезжая на практику под Коломну в село Непейцево, где мы прожили летом около двух месяцев.
Л.А. всегда сдруживался со своими учениками, и они потом бывали у нас дома. Так, из культпросветовцев я запомнила старосту группы, Бориса Петрова, и девушку, которая позднее стала его женой. Они бывали у нас в Москве,
когда ждали ребенка. Петров рассказывал, что ходит по городу и читает вывески, чтобы выбрать для ребенка подходящее имя. Это продолжалось довольно долго. Наконец, он объявил, что если родится мальчик, они назовут его "Строй", если девочка - "Энергия". Родилась девочка и когда встала на ножки, ее приносили к нам показать. Ребенок никак не оправдывал своего имени: он был рыхлым, пухлым, большеголовым и вялым. Но больше всего меня потрясло признание родителей, что они так привыкли на занятиях резать и потрошить всяких животных, что теперь им и человека зарезать ничего не стоит!..
Работа в музеях, изучение литературы и собственно творчества художников разных эпох уже к середине 20-х годов привело Л.А. к резкому перелому в его взглядах на искусство и на жизнь. Большое влияние оказал на него Аренский с его тягой к Востоку и религиозной философии Индии. Следом за этим пришел интерес к антропософии, произошло знакомство с московскими теоретиками анархизма, объединявшимися вокруг Кропоткинского музея, с разработкой его мистического направления. Я и сама принимала в этом большое участие, работала в библиотеке Музея, помогала устраивать лекции и концерты. Это был период растущего интереса к современной западной и русской философии, к Бергсону124 и, в особенности, к Бердяеву125, к которому Л.А. относился всегда с большим интересом: книги Бердяева не сходили у него со стола.
124 Бергсон Анри (1859-1941), французский философ.
125 Бердяев Николай Александрович (1874-1948), русский философ христианского направления.
В нашем доме читали лекции по антропософии, по анархизму, вели даже специальные занятия. К этому же времени у Л.А. появились связи с группой молодых художников - Жегиным126, Черноволенко127, других из этой группы я уже не помню. Тогда и были окончательно отброшены все вхутемасовские выкрутасы, все "измы". На этот период приходится его увлечение старыми французскими мастерами, в частности, Пуссеном128, их пейзажами. Очень характерно, что в пейзажах самого Л.А. никогда не было людей, многие ставили ему это в минус. Уже позднее, когда незадолго до начала войны мы жили в селе Середнем под Каширой, перед нашим домом на лужайке стояла огромная ветла, и Л.А. ее писал. Почти всегда около ветлы паслась лошадь очень интересной золотистой масти. Но сколько я ни просила Л.А. вписать эту лошадь под ветлу, он, соглашаясь со мной, что она так туда и просится, этого не сделал. Что-то его удерживало.
В это же время углубляется его интерес к древнему Египту, может быть, через Атлантиду. Он перевел книгу Воррингера о древнеегипетском искусстве (издать перевод он так и не успел, тот был изъят у нас при обыске в 1930 г. и погиб на Лубянке) и работал с хореографом Н.А.Леонтьевой129 и египтологом В.И. Авдиевым130 над постановкой древнеегипетских танцев, демонстрация которых происходила в Музее изящных искусств и в Государственной Академии Художественных Наук (ГАХН) на Остоженке131.
126 Жегин (настоящая фамилия - Шехтель) Лев Федорович (1892-1969), график и живописец.
127 Черноволенко Виктор Тихонович (1900-1972), живописец, мистик, член группы космистов-рериховцев "Амаравелла", в которую, кроме него, входили Фатеев Петр Петрович, Сардан (Баранов) Александр Павлович, Пшесецкая (Руна) Вера Николаевна, Шиголев Сергей Иванович, Микули Анатолий Францевич и Смирнов (Смирнов-Русецкий) Борис Алексеевич, в предвоенные годы особенно сблизившийся с Л.А.Никитиным и арестованный одновременно с ним 24.6.41 г. Их последняя встреча произошла в камере Бутырской тюрьмы, о чем мне рассказывал много лет спустя Б.А.Смирнов, с благодарностью вспоминая о той поддержке, которую он и другие сокамерники получали в этот страшный момент от Л.А.Никитина. (Подробнее о группе "Амаравелла" см.: Смирнов-Русецкий Б. Творческий путь. СПб., 1992).
128 Пуссен Никола (1594-1665), французский живописец.
129 Леонтьева Надежда Алексеевна, урожденная Шиманович (1898-196?), преподаватель ритмо-пластической гимнастики, хореограф. Арестована 6.10.30 г. как член "Ордена Света", 13.1.30 г. приговорена ОСО ОГПУ к 3 годам ИТЛ. После возвращения из Свирских лагерей, где она была вместе с В.Р. и Л.А. Никитиными, развелась с К.И.Леонтьевым и вышла замуж за старого друга семьи, искусствоведа В.О.Нилендера.
130 Авдиев Всеволод Игоревич (1898-1978), востоковед, египтолог, в те годы помошник хранителя Восточного отдела Музея Изящных искусств и научный сотрудник ГАХН, в фонде которой сохранилось его curriculum vitae тех лет:
"Родился я в Москве в 1898 г. и окончил Седьмую классическую гимназию. В 1916 г. поступил на историческое отделение историко-филологического факультета Московского университета, но в том же году был призван на военную службу и по этой причине должен был оставить Университет. В течение всего 1917 г. находился на военной нестроевой службе, а именно служил в качестве делопроизводителя в Московском артиллерийском складе. По окончании войны в 1918 г. вновь вернулся в Московский университет, где продолжал прерванные занятия. Тогда уже точнее определились мои научные интересы и я сосредоточил свою научную университетскую работу под руководством покойного профессора А.Н.Савина в области изучения новой и новейшей европейской истории. Мною были прослушаны курсы проф. Савина по истории Германии, Англии и Соединенных Штатов, а также по истории века Людовика 14-го. Но главная моя работа протекала в семинариях по истории Франции в 17-м веке, Парижской Коммуны и Западной Европы в начале 20-го века. Одновременно с этим еще в бытность свою в Университете я работал и в области египтологии под руководством проф. Ф.В.Баллода. Я прослушал два его курса по истории древнеегипетского искусства и истории древнеегипетской культуры, и в течение двух лет в 1916-1918 гг. работал в его семинарии по изучению древнеегипетского языка.
В 1922 г. я окончил Московский университет уже по смешанной программе Общественного факультета, сдав соответствующие марксистские экзамены в расширенном объеме. В том же году я был оставлен при кафедре новой истории Московского университета и приглашен в качестве научного сотрудника 2-го разряда в Научно-исследовательский институт истории. Там мною была прочтена моя первая самостоятельная научная работа под заглавием: "Общественные настроения в эпоху Парижской Парламентской Фронды 17-го века", а некоторое время спустя моя вторая работа под заглавием: "Корни Амарнской реформы (из истории древнего Египта)". В 1923 г. я по болезни вышел из Исторического института и сосредоточил всю свою работу в области египтологии.
Моя научная работа по египтологии началась в 1920 г., когда я был принят В.М.Викентьевым в качестве научного сотрудника в Отдел иноземных памятников Исторического музея и одновременно в Музей-институт классического Востока. В первом из этих учреждений я работал над научным описанием собрания восточных вещей, принадлежавших ранее П.И.Щукину, а во втором работал в области египтологии под руководством В.М.Викентьева. Одновременно с этим я организовал при этих двух научных учреждениях специальные библиотеки по востоковедению и начал составление специального библиографического каталога по востоковедению. С 1923 по 1924 г. я работал в качестве научного сотрудника в отделе книг по археологии в библиотеке Исторического музея, а в 1924 г. я был переведен приказом Главнауки в Государственный музей изящных искусств, где и работаю по сей день в качестве помошника хранителя Восточного отдела. В 1925-1926 гг. я работал в Восточной секции Института языка и литературы, а с 1927 г. в Институте народов Востока, читая в этих учреждениях специальные доклады по египтологии. С 1926 г. я начал фактически принимать участие в работах Хореологической лаборатории в ГАХН, бывая на заседаниях и прочитав два доклада:
1. Элементы и техника египетского танца - в 1926 г.
2. Композиция древнеегипетского танца - в июне 1928 г.
Оба эти доклада сопровождались демонстрацией специально изготовленных диапозитивов и демонстрацией попыток реконструкций отдельных поз и статических групп египетского танца.
Одновременно с этим я уже давно веду довольно значительную профессиональную работу. Еще в бытность свою в Университете я был старостой, а теперь уже в течение 2-х лет работаю в качестве уполномоченного Секции научных работников по Музею изящных искусств.
В 1927-28 учебном году я читал лекции по истории рабочего движения на Центральных курсах профдвижения при ЦК Союза горнорабочих, а с 1920 г. я почти беспрерывно работал и до сего времени работаю в качестве лектора, экскурсовода и пропагандиста культотделов различных проф.организаций (Агитбюро при Губвоенпросвете, Губполитпросвет и Культотдел МГСПС).
В 1927 г. я работал по организации Отдела истории письма на Всесоюзной полиграфической выставке и организовал там отдел древневосточной письменности.
[14.6.1928] В.Авдиев"
(РГАЛИ ф. 941, оп. 10, ед.х. 1, лл. 3-3а).
В последующем В.И.Авдиев - профессор Московского университета и старший научный сотрудник Института востоковедения АН СССР.
131 Демонстрации и обсуждения реконструкций древнеегипетского танца происходили в заседаниях Хореологической лаборатории ГАХН 22.5.1926 г. и 5.6.1928 г. (РГАЛИ, ф. 941, оп. 17, ед.х. 11, лл. 82-86 и ед.х. 15, лл. 141-145).
Собственно, то были не танцы в полном смысле этого слова, а всего лишь "живые картины", восстанавливаемые по сохранившимся изображениям. Большое участие в их исполнении принимала и М.Н.Сулержицкая. Эта работа, как я полагаю, теснее связала Л.А. с искусствоведом Н.М.Тарабукиным, который вел в ГАХН большую работу, в частности, семинар по изучению творчества Врубеля, где Л.А. больше года, до закрытия Академии, проработал штатным научным сотрудником, выступая с докладами132. Жена Тарабукина, художница Л.И.Рыбакова, сестра Г.И.Чулкова133, жила при ГАХН в двух крохотных комнатках со своим сыном, и обычно после заседаний мы шли к ним пить чай, засиживаясь за разговорами допоздна. Кроме Чулкова и Тарабукина там бывал искусствовед Дмитрий Саввич Недович134, который читал нам свой прекрасный стихотворный перевод "Фауста" Гёте с комментариями - к сожалению, так и не изданный и погибший во время его ареста в 1944 г... Не здесь ли и познакомился Л.А. с Соколовым?
Сейчас я вижу, какой насыщенной была в те годы наша жизнь, несмотря на все более сгущавшиеся над всеми нами тучи. В Москве было множество крупных и мелких музеев, которых давно уже нет. Например, был очаровательный, очень уютный маленький Музей 60-х годов на Собачьей площадке, был Дом бояр Романовых на Варварке. Не говорю уже о Щукинском и Морозовском музеях, Третьяковской галерее,
132 Тарабукин Николай Михайлович (1889-1956), искусствовед, педагог, ученый секретарь Института Художественной культуры, научный сотрудник, руководитель Секции пространственных искусств ГАХН. В личном деле Н.М.Тарабукина, сохранившемся в РГАЛИ, находится его curriculum vitae, дающее представление об этом талантливом и пока еще не до конца "открытом" нами человеке. Его предваряет краткая справка: "Тарабукин Николай Михайлович, род. 25.8.1889 г., с.Спасское Спасского р-на Казанской губ. 1) 1919-1922 г.- заведующий ИЗО Политуправления Московского Военного Округа; 2) 1920-1921 - заведующий Экскурсионной секцией Гувуз"а; 3) 1920-1923 - ученый сотрудник Главмузея; 3) 1922-1923 - лектор в Пролеткульте; 4) с 1920 - ученый секретарь Института художественной культуры, искусствовед Академии Художественных Наук."
Curriculum vitae
По окончании гимназии в 1910 г. некоторое время был в Московском Университете на историко-филологическом факультете. Высшее образование получил, окончив в 1916 г. Демидовский лицей. Юридической практикой не занимался, ибо интересы были направлены на искусство. В студенческие годы сначала занимался, главным образом, историей литературы. Затем интерес к проблемам изобразительного искусства начинает преобладать. В 1916 г. пишу свою первую теоретическую работу, которую удается издать с изменениями и дополнениями только в 1923 г. под названием "Опыт теории живописи". Систематически литературной работой в области художественной критики начинаю заниматься с 1918 г., сотрудничая в это время в литературно-художественной газете "Понедельник", "Слово" и др.
Революция втягивает в живую практическую работу, связанную с потребностями дня в области искусства. За период революционных годов пришлось занимать разнообразные должности, от преподавательских до заведования отделами в культурно-просветительских учреждениях. В Высшей хоровой академии читал курс истории искусства (1921-1922), в Тверских художественных мастерских читал теорию живописи (1922-1923), в школе 2-й ступени (быв. 1-й гимназии) преподавал историю искусства (1920-1921), а также читал различные курсы по искусству в целом ряде просветительных учреждений и на временных курсах: напр., на Музыкальных курсах при МОНО (1920), на Курсах клубных работников при МВО (1921-1922), в Институте политико-просветительной работы (1925) и др. Будучи призван на военную службу - состоял инструктором просветработы в Политическом управлении Московского Военного Округа до 1923 г.; в Политико-Просветительном отделении Гувуз"а заведовал экскурсионным бюро; с 1920 по 1923 г. состоял научным сотрудником Главмузея в Институте художественной культуры, до его ликвидации состоял ученым секретарем.
В течение 5 лет (с 1922 по 1926 г.) читал ряд курсов: теории, истории, социологии искусства, теории и истории плаката, лубка, рекламы, книжного монтажа, типографского искусства, гравюры, фотографии и проч. - в Пролеткульте. Лекционная работа во многих случаях являлась и теоретической работой по оформлению идеологии Пролеткульта по линии "Изо". Литературным отражением этой работы были многие журнальные статьи, по темам своим связанные с требованиями революционной современности, и две книжки: "Искусство дня", изд. Пролеткульта, и "Художник в клубе", изд. ВЦСПС.
Ныне состою преподавателем Художественного рабфака ВХУТЕМАС, читая 4-й год социологию искусства, и преподавателем Государственных экспериментальных театральных мастерских им. Мейерхольда (в ведении Главпрофобра), где 3-й год веду лекционные и семинарские работы по курсу социологии и теории искусства.
В течение последних 6-и лет сотрудничал в журналах: "Печать и революция", "Книгоноша", "Горн" (изд. Пролеткульта), "Рабочий клуб" (изд. то же), "Клуб" (изд. Главполитпросвета), "Призыв" (изд. ВЦСПС), "Рабочий журнал" (изд. "Кузница"), "Советское искусство" (изд. Главполитпросвета), "Художественная жизнь" (изд. то же), "Зрелища", "Вестник просвещения" (изд."Новая Москва"), "Культура и жизнь" (изд."Работник просвещения"), "Леф" (изд. ГИЗ), "Время" (изд. Лиги Времени) и др.
Отдельными изданиями вышли следующие книжки: "Опыт теории живописи", изд. Пролеткульта, М., 1923; "От мольберта к машине", изд. "Работник просвещения", 1923; "Искусство дня", изд. Пролеткульта, М., 1925; "Художник в клубе", изд. ВЦСПС, М., 1926.
Были приобретены ГИЗом для серии под редакцией Муратова две книжки: "Современные течения в живописи" и "Русские рисовальщики и граверы", но напечатаны не были, ибо рукописи мной взяты были обратно по истечении 2-хлетнего срока договора. Сейчас в издат. Сахарова (Ленинград) находится принятая к печати рукопись: "Ритм и композиция в древнерусской иконописи" (доклад, читанный в 1923 г. в Институте истории искусств в Ленинграде и в 1925 г. в Академии художественных наук).
В рукописях находятся следующие работы: "Художественная культура" (около 12 печ. листов) - синтетический обзор истории искусств и ряд теоретических положений в области формального и социологического анализа фактов художественной культуры (написана летом 1925 г.).
"Руководство к изучению живописи" (ок. 10 печ. листов) - "Ведение" к этой работе было изложено в октябре месяце 1926 г. в Теоретической секции Академии художественных наук. Над этой рукописью, предположенной к изданию, написанной вчерне летом 1926 г., сейчас сосредоточивается моя исследовательская работа.
Состою с 1919 г. членом профсоюза "Всерабис".
С 1922 г. зарегистрирован в КУБУ как научный работник. Москва, 3.11.1926 г. Н.Тарабукин"
(РГАЛИ, ф. 941, оп. 10, ед.х. 608, л. 8-11).
Кандидатура Л.А.Никитина в качестве научного сотрудника ГАХН по Секции пространственных искусств была представлена Тарабукиным 24.5.28 г., поддержана Президиумом Секции 15.10.28 г. и утверждена на 1929 г. 26.10.28 г. на заседании Ученого Совета ГАХН (РГАЛИ, ф. 941, оп. 10, ед.х. 436, Личное дело Никитина Л.А.).
В протоколах Группы по изучению творчества Врубеля сохранилась запись обсуждения доклада Л.А.Никитина "Антиномии в творчестве Врубеля", прочитанного им 7.3.28 г. и его тезисы:
"1. Византийская антиномика в противопоставлении декоративного принципа духовной содержательности.
2. Врубель в своем византизме отправляется от антиномического полюса духовности, подчиняя свои композиции его принципу, а затем стремится разорвать узы византизма, замыкающие человеческий дух в рамки догматической необходимости.
3. Положительным полюсом антиномики Врубеля является внутренняя духовность его образов.
4. Отрицательным полюсом его антиномики является не преодоленный византизм - этим определяется декаданс Врубеля.
5. Врубель реалист. В существе его творчества утверждение жизни, борьбы и преодоления.
6. Творчество Врубеля в своем существе не антиномично. Отрицательный антиномический полюс действует извне".
(РГАЛИ, ф. 941, оп. 3, ед.х. 149, лл. 15-19)
133 Чулков Георгий Иванович (1879-1939), писатель, символист, основоположник учения о "мистическом анархизме" как непременном условии творчества.
134 Недович Дмитрий Саввич (1889-1947), профессор Московского университета по искусствоведению и филологии, действительный член ГАХН. В фонде ГАХН сохранился написанный им curriculum vitae:
"Дмитрий Саввич Недович родился в 1889 г. в г. Вологде. По окончании Московской VII гимназии в 1908 г. был принят на Историко-филологический факультет Московского университета, где занимался изучением античного искусства под руководством профессоров В.К.Мальмберга и И.В.Цветаева. Параллельно прохождению старших курсов Университета слушал лекции в Московском Археологическом институте и состоял нештатным лектором при Музее Изящных искусств (Александра III). В 1913 г. окончил Отделение истории и теории искусства Университета с дипломом I степени и был оставлен при Университете для подготовления к профессорскому званию. В том же году был избран ассистентом Московского Археологического института по кафедре античного искусства. Начавшаяся война с Германией закрыла возможность заграничной командировки, необходимой для выполнения задуманной работы над еллинскими зофорами, требующей знакомства с подлиниками. Период до 1916 г. был занят сдачей магистерских экзаменов, каковую Филологический факультет Университета признал весьма удовлетворительной. После прочтения в 1916 г. двух пробных лекций ("О значении греческой вазописи" и "Зофоры V и IV вв.") магистрант получил звание приват-доцента Университета. В 1916 г. был избран членом-корреспондентом Московского Археологического Общества и назначен младшим хранителем Музея Изящных искусств; с 1918 г. состоит заведующим античным отделом того же Музея. В 1919 г. был избран профессором Московского Археологического института по вновь учрежденной кафедре греко-скифской археологии и профессором искусствоведения филологического факультета Московского Университета. В 1921 г. при ликвидации филологического факультета назначен профессором искусствоведения факультета Общественных наук и избран сперва секретарем, а затем председателем Художественно-литературного отделения Университета. В том же году избран действительным членом Научно-исследовательского института искусствоведения и археологии. В 1922 г. избран действительным членом Российской Академии Художественных Наук и председателем "скульптурной" группы Физико-психологического Отделения Академии. <...>
2.3.22 г. Д.Недович"
(РГАЛИ, ф. 941, оп. 10, ед.х. 426).
В последующем Недович - руководитель кафедры иностранных языков Военно-юридической академии; был арестован 24.10.44 г., осужден ОСО НКВД на 5 лет ИТЛ; в 1947 г. умер в больнице Бутырской тюрьмы, где отбывал срок.
квартире-музее А.Н.Скрябина135 и о многих других, куда мы ходили, где собирались, слушали лекции, как в том же Музее П.А.Кропоткина136.
Бывали мы и у частных коллекционеров, и просто у художников в их мастерских. Помню, в период работы над египетскими танцами заведующая костюмерной мастерской 2-го МХАТ, Наталья Романовна Я.137, приятельница Л.А., которая обычно шила костюмы к его постановкам, в том числе и для Белорусской студии, водила всю нашу группу в дом какого-то старого военного, человека широко образованного и чрезвычайно интересного. Он жил одно время в Египте и вывез оттуда большое количество вещей из раскопок. Так же попали мы и к вдове художника В.Чекрыгина138, имя которого теперь вряд ли кому известно. В то время она готовила выставку его работ, огромное количество картонов. Все они были выполнены сепией или углем, и все, в основном, на тему воскресения из мертвых - толпы выходящих из могил и куда-то стремящихся людей. Не знаю, что его вдохновляло - Данте или Эль-Греко. Вещи были прекрасные и впечатление они произвели на меня неизгладимое. Почему-то теперь, когда я их вспоминаю, они у меня ассоциируются с музыкой Малера139.
Каждое лето мы старались куда-нибудь поехать. Сейчас мне трудно вспомнить, что когда было, но - кажется - впервые мы отправились в 1923 году пароходом вниз по Москва-реке и Оке в Рязань, куда на следующий год
135 Скрябин Александр Николаевич (1871/72-1915), композитор и пианист.
136 Кропоткин Петр Алексеевич (1842-1921), известный теоретик анархизма, революционер, общественный деятель и ученый. Решением Моссовета от 15.2.1921 г. его вдове и Комитету по увековечению памяти Кропоткина для создания мемориального музея был передан особняк в Штатном (теперь Кропоткинском) переулке, в котором тот родился. На протяжении 20-х гг. Музей играл значительную роль в культурной и политической жизни Москвы. Начавшаяся в середине 20-х гг. борьба в Музее и Комитете между политическими анархистами и анархо-мистиками была в 1928 г. использована органами ОГПУ для развернутой провокации, что привело в 1929-1930 гг. к массовым арестам и ликвидации анархизма как политического и идейного течения (подробнее см.: Никитин А.Л. Заключительный этап развития анархистской мысли в России. "Вопросы философии", 1991, № 8, с. 89-101). В результате репрессий сотрудников и постоянного давления со стороны властей вдова революционера, С.Г.Кропоткина была вынуждена в 1938 г. передать Музей государству, после чего он был закрыт и расформирован.
137 По-видимому, ошибка памяти. Заведующей костюмерной мастерской 2-го МХАТ на протяжении всех 20-х годов была Мария Фроловна Михайлова; портнихи - М.А.Агафонова и А.Г.Яковлева (РГАЛИ, ф. 1990, оп. 1, ед.х. 154 и др.). Т.А.Бондарчик в своих неопубликованных воспоминаниях о Белорусской студии называет также приезжавшую из Москвы в Витебск летом 1926 г. "портниху-художницу О.Аносову" (Архив Института истории, этнографии и фольклора Академии Наук Белорусии, ф. 1, оп. 20, д. 6, л. 133).
138 Чекрыгин Василий Николаевич (1897-1922), график, живописец.
139 Малер Густав (1860-1911), австрийский композитор и дирижер.
ездили уже к Марии Васильевне и Горностаевым, а потом жили в Копанове под Касимовым. Из копановских вещей сохранилась "Березовая роща" - одна из самых интересных работ Л.А. В августе 1925 г. вместе с Сулержицкими и Смышляевыми мы жили в Судаке, у самого моря, на даче композитора Спендиарова. На следующий год был Витебск, а осенью - Алупка, где жили П.А.Аренский и В.Г.Орлова, и где продолжалась работа над "Орестеей". Летом 1927 г. мы соблазнились настойчивыми приглашениями Сулержицких и отправились с ними в Канев на Днепре. У М.Н.Сулержицкой сохранился один из этюдов Л.А. того лета140, но лучший - "Днепр в грозу" - исчез: есть только маленькая и очень плохая фотография, как Л.А. его пишет.
Мы жили под Каневом в поселке, а дальше по берегу был "Монастырек", где жили Нилендер141 и Леонтьевы142. Еще дальше находились места, где когда-то была колония артистов Художественного театра, выезжавшая сюда с В.И.Качаловым143 и Л.А.Сулержицким. У меня сохранился снимок той далекой поры: маленькие Митя (Д.Л.Сулержицкий) и Машенька (М.Н.Александрова, его будущая жена) стоят на берегу Днепра, взявшись за руки.
В самый Канев приезжали Тарабукины. Потом они перебрались ниже по Днепру, в Прохоровку, где Гоголь144 писал "Вия": тогда еще был цел дуб, под которым он работал, и церковка, где все происходило. Мы перевозили
140 Теперь этот этюд находится в Музее Общества "Мемориал".
141 Нилендер Владимир Оттонович (1883-1965), поэт, переводчик античности; архив находится в Отделе рукописей РГБ (Москва). Любопытную зарисовку Нилендера оставила в своих, уже упоминавшихся мною воспоминаниях мною Т.А.Бондарчик, говоря о работе над постановкой пьесы Ю.Жулавского "Эрос и Психея":
"Консультантом на эти спектакли ("Эрос и Психея" и "Вакханки" Эврипида) был приглашен профессор В.О.Нилендер, человек, влюбленный в древнюю Грецию. Он мог часами говорить об истории, быте, драматургии, театре древнего мира, про тогдашнюю архитектуру, скульптуру, мифологию. Читал нам в подлиннике Гомера, поэтов, драматургов, приносил на занятия массу рисунков, давал читать собственные книги, а их было у него очень много. Водил нас в музеи, где мы делали зарисовки с ваз и скульптур, особенно менад, вакханок. Все это использовали в этюдах и упражнениях.
Нилендер даже начал нас учить читать по-гречески. В жизни он ходил только каким-нибудь стихотворным размером, нашептывая стихи и притоптывая на ударном слоге. Жил он почти рядом с Румянцевским музеем, ближе к своим любимым грекам и римлянам. Комната довольно большая и на полках, сверху до низу - книги, книги, книги: на столе, на окнах, на полу..." (АИИЭФ АНБ, ф.1, оп.20, д.6)
142 Леонтьева Надежда Алексеевна (см. прим. 127) и ее муж, Леонтьев Константин Иванович (1889-196?), экономист. Последний был арестован 11.9.30 г. и как член "Ордена Света" приговорен ОСО ОГПУ 13.1.31 г. к 3 годам ИТЛ. Срок Леонтьевы отбывали сначала на Беломорканале, затем на Свирьстрое. Вторично К.И.Леонтьев был арестован в 1938 г. и приговорен ОСО НКВД в 1940 г. к 5 годам ИТЛ. Умер в Москве в 60-х гг.
143 Качалов (настоящая фамилия Шверубович) Василий Иванович (1875-1948), актер МХАТ.
144 Гоголь Николай Васильевич (1809-1852), русский писатель.
их туда на парусной лодке Дмитрия Леопольдовича. А у нас был челнок, на котором мы перебирались на песчаную косу, поросшую "верболозом", и там проводили все утра.
Летом 1928 года была практика со студентами под Коломной, после чего мы отправились в Нальчик с Полями и поднимались на Штулу. На следующий год жили в Расторгуево под Москвой и Л.А. много работал - сохранилось несколько этюдов этого периода, написанные мастихином. А весной 1930 года Л.А. заключил контракт с "Арменкино", и мы уехали в Ереван, соблазненные восточной экзотикой145.
Удивительно, но в Армении Л.А. совершенно не мог писать - так ему оказалась чужда тамошняя природа. Он рвался к Востоку, очень любил и ценил Сарьяна146, но все, что он там делал, сам же уничтожал, потому что все это казалось ему слишком грубым, слишком ярким. Все слишком "кричало" - Арарат, синее небо, выжженная земля, черные и красные скалы...
Впрочем, мы застали не много экзотики.
В 1930 году Ереван - тогдашняя Эривань - уже перестраивался. Сносили сады, старые глинобитные постройки и целиком узкие улочки, воздвигали новые здания из розового туфа своеобразной архитектуры, в которой европейский стиль жизни был облечен в формы, традиционные для Армении. Мы еще увидели старые армянские бани - огромные купола голубой глазури, вырастающие прямо из земли, но сами бани уже не работали, и мыться мы ходили
145 Причина была, вероятно, не только в экзотике. Начиная с лета 1929 г., сначала на политических анархистов, а вскоре и на анархо-мистиков, обрушились репрессии органов ОГПУ. Первым ударом по Кропоткинскому Комитету и Музею стал арест 5.11.29 г. группы молодежи во главе с Н.Р.Лангом, возглавившем Библиографический кружок при Кропоткинском музее. Начиная с весны 1930 г. в Москве и в ряде других городов (Ленинград, Нижний Новгород, Свердловск, Сочи и др.) ширится круг групповых арестов анархо-мистиков и происходит ликвидация орденских кружков, так что вопрос о судьбе оставшихся на свободе их членов для большинства был уже предрешен. (Подробнее об "Ордене Света" см.: Никитин А. Тамплиеры в Москве. "Наука и религия", 1992, NN 4-12; 1993, NN 1-4,6-7, а также "Материалы к истории мистических обществ и орденов в России", вып. 1, Дело "Ордена Света" 1930 г. М. (готовится)).
146 Сарьян Мартирос Сергеевич (1880-1972), художник.
в европейские бани. Впрочем, экзотики там тоже хватало: зайдя однажды в номер с ванной, я в ужасе выскочила - от колонки на меня с шипением поднималась змея. Скорпионы ползали по экрану открытого кинотеатра, ловили их мы и в нашей комнате на стенах и в постелях, куда без осмотра ложиться было нельзя...
В чужом городе, не зная языка, в окружении не слишком дружелюбно настроенных к нам туземцев, было неуютно и одиноко.
Л.А. был полностью занят на киностудии, но поскольку в творческом плане работа оказалась малоинтересной, он очень уставал и мы мало где бывали. Единственной регулярной прогулкой был вечерний выход на берег Занги (теперь ее называют Раздан), на мусульманское кладбище над городом, где мы спасались от поднимавшегося ежедневно в 18 часов ветра, несшего тучи пыли. Кладбище было очень живописным, суровым, без единого зеленого листика. Л.А. все собирался его написать, но по тем временам это было рискованно. Один раз нам удалось съездить в Эчмиадзин. Самым же интересным событием в работе Л.А. стала его поездка в Боржоми, где вместе с художником Е.Е.Лансере147 он принимал участие в натурных съемках кинокартины "Ануш".
Иногда мы выходили за город в пустыню. Там прыгали гигантские кузнечики и разбегались огромные ящерицы. Но один раз мать нашей квартирной хозяйки пригласила нас в гости на виноградник, который был у них за
147 Лансере Евгений Евгеньевич (1875-1946), график и живописец.
городом. Там нас угощали замечательными армянскими блюдами, виноградом деликатнейших сортов, которые не выносят перевозки, долмой - голубцами из листьев винограда, вином, помидорами, фаршированными сырым бараньим мясом... Заходило солнце, потом над горами взошла луна - красота была необычайная. И все-таки, "как декорация", говорил Л.А.
А затем разразилась катастрофа.