СТРАШНЕЕ ТОПОРА

Урки из нашей палатки меня обокрали. Мои лучшие вещи — белье, плащ, перчатки — хранились в фанерном чемоданчике. Сломать запор было легко простым ножом, что они и сделали. Снести вещи на поселок, чтобы там продать или обменять, помогал им японец, который в это время работал в прачечной.

Он вынес украденное под видом грязного белья. Охрана его перехватила, и с большим скандалом мне удалось проверить целую гору краденых вещей, которые хранились в помещении охраны. Кое-что из своего я нашел.

Как-то вечером в палатке, где было уже темно, так как освещалась она лучиной, я подошел к углу, который занимали урки. Там при свете стеариновых свечей (где они их украли?) четверо урок играли в карты. На одном из них я узнал свою украденную рубашку. С топором в руке я подошел к играющим и сказал: «А ну, снимай рубашку! Давай-давай!» Он с плаксивыми причитаниями что-то мне говорил, но рубашки не снимал. Я поднял голос: «Ну, ты слышал, что я говорю?! Что я просить тебя буду, да?!» Тут галдеж подняли, кроме него, и его партнеры. В это время подошел со стороны их «пахан», главарь и, бросив взгляд на топор в моей руке, спросил: «Это что, твоя рубашка?» — «Да», — сказал я. — «Так что же ты мне раньше не сказал? Я бы велел отдать ее тебе». Он повернулся к хнычущему, причитающему урке: «А ну снимай!» Тот снял и подал мне. Я посмотрел на рубашку. Это была грязная, измызганная тряпка. Мне представилось, как жена ее гладила, чтобы послать мне... «Нет, — подумал я, — такой, как была, она уже не будет. Ее не отстираешь». Я подержал — ее в руках, затем бросил ее хнычущему, сидящему без рубашки урке: «На, не плачь!» — и ушел на свое место. Блатные с презрением относятся к «фраерам», которые держатся за свои тряпки, поэтому мой поступок, когда я вернул украденную у меня вещь, да еще прибавив: «Не плачь», произвел на них большое впечатление.

В дальнейшем, когда я увидел на одном из блатных свои шерстяные перчатки и потребовал, чтобы он снял их, тот безропотно передал краденое мне...

А с топором я до конца пребывания на лагпункте не расставался.