Николаю Панченко
Друг мой нежный, старик бородатый,
Тридцать лет мы все дружим с тобой!
Тридцать лет мы все ходим в проклятых
И врагов удивляем судьбой.
Коля, Коля! Завидная доля
Нам отпущена, злу вопреки.
Было все — и война, и неволя,
И свинцовая тяжесть строки.
Слава Богу! Зловещие хмари
Нас не спутали в чертовой мгле.
И молитвами Иры и Вари
Мы упрямо живем на земле.
Будь, как прежде, и твердо уверься:
Нам еще не пора на покой.
И еще не расстреляно сердце.
Не расстреляно, мой дорогой.
1992