РЕАБИЛИТАЦИЯ

Сразу же по возвращении начал я писать заявления о пересмотре дела и полной реабилитации. Первое из них я сдал лично в прокуратуру СССР. Говорил в приемной с дежурным прокурором, и странное, да и несолидное впечатление оставил этот разговор.

Будто не с прокурором, а, скажем, с администратором театра, которому звонили о контрамарке для меня, но места в ложу пока нет, но будет; он заверял меня в положительном решении моего дела, во всем поддакивал.

Прождав месяц, я написал снова, потом еще раз, затем прорвался с заявлением к заместителю генерального прокурора СССР. И тут, показалось мне, сработало то, что на моем ордере на арест была личная подпись Берии. Ведь всего лишь год с чем-то прошел после того, как рухнул верный друг и первый помощник великого Вождя.

Однако до реабилитации минуло еще месяцев 9-10. В прокуратуре объяснили мне, почти извиняясь, что очень уж много дел для пересмотра сразу нахлынуло.