НАХОЖУ РАБОТУ ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ

Жилось мне, в общем, вполне терпимо. Летом 1952 года приезжала ко мне жена. Остановилась она в Абане, у знакомой мне по Озерному семьи Брагинских, я взял в своем ЛПХ отпуск на две недели, первый за 12 лет, и провел это время с женой в Абане.

Здоровье у меня было в порядке. Например, мне ничего не стоило в выходной с утра сходить в Почет за 15 километров, в гости к Зелику, и вернуться к себе на пункт вечером, или отправиться погостить к друзьям в Озерное за 18-20 километров. До сих пор помню состояние полнейшего душевного покоя и физического равновесия, когда часами шагал по таежным тропам при 30-40-градусном морозе, зная, что приду в теплый дом, где мне будут рады.

Все это было прекрасно, но надо было что-то предпринимать, ведь, конечно, не век пилить чурку или ремонтировать дороги. Писать, справляясь о работе, в различные организации и на предприятия Сибири я начал еще в Озерном. Мне либо вовсе не отвечали, либо присылали отказ. Но вот в сентябре 1953 года получаю письмо с предложением работы, и от такой организации, на которую и не уповал: Енисейстроя МВД. В те годы было это огромное, богатейшее объединение, производившее строительство силами заключенных от Хакассии до Дудинки, во всем бассейне Енисея. Предложили мне место техника в проектной организации этой системы, находившейся в Шилинском районе, недалеко от Красноярска. Оклад - 700 рублей! В тайге я никогда столько не зарабатывал. Ни о чем подобном не смел и мечтать...

Рассчитался я в леспромхозе и уехал в Абан. Недели две ждал оказии, затем с попутным охранником отправился в Красноярск:

не полагалось ссыльным ездить по железной дороге без конвоя. Там перебыл несколько дней в этапной комнате для ссыльных - не тюрьма, а что-то вроде общежития. Через несколько дней уехал в поселок Шилинку, находящийся в 70 километрах от Красноярска по Енисейскому шоссе на север и еще 7 километров в сторону.