ПОДВАЛ МАЛОЙ ЛУБЯНКИ

 

Переходы, ступеньки вниз. Длинный подвальный коридор. По стенам и потолку - множество разноцветных труб, вентили, манометры. Как в котельной. По сторонам - десять-двенадцать

 

обитых железом дверей, с форточками для подачи пищи и глазками. Жарко. Заводят в камеру, кажется, № 5. Помещение метров 6-7 квадратных, длинное, по сторонам по две койки под стенами, две тумбочки. Под потолком - небольшое окно с козырьком, с солидной решеткой. У дверей - параша.

Поворачиваются ко мне три напряженных и испуганных лица, несвежие, серые. Провел потом с ними месяца два, даже сжился, можно сказать.

Один из них, Васек, был молодой полуграмотный десятник-строитель. Выпивоха, жулик и весельчак. Он числился за военным трибуналом, которому в те годы подлежали дела по диверсиям, измене, терроризму и тому подобном. Я глазам не поверил, когда принесли Ваську обвинительное заключение («обвиниловку»), в котором значилось: «Раскрыта и обезврежена террористическая организация, ставившая целью физическое уничтожение вождей партии и народа». Васек - и террор!

- Что, - спрашиваю, - в самом деле было?

- Да какое там, - говорит, - бывало, выпиваем в прорабской, один смелет чего-нибудь, другой добавит, остальные ржут. Кто-то донес - вот и организация.

- И ты что, - спрашиваю, - подписал?

- Да чего уж, - говорит, - знаешь, как наседали.

- И на себя подписал, и на других?

- А, да что уж поделаешь...

Это все были первые впечатления, они поражали и ярко запоминались. Потом, конечно, присмотрелся, стал равнодушнее.

Другой сокамерник, Свистунов по фамилии, в летах, тоже техник-строитель, причем редкой специальности: прораб по аэродромам. Тоже - пьющий. Он полностью признал не существовавшее вредительство, в числе многих прочих посадил и собственного брата, о чем немало сокрушался.

Третий сокамерник был учитель, под 50, запуганный, как заяц. Не помню его дела.