Эпоха наша такова
Ушла от нас любовь Господня,
Оставив ненависть властей.
Проснулся ночью я сегодня
От крика маленьких детей.
Я разбудил соседа: "Слушай,
К нам ребятишек привезли".
Дед вздрогнул: "Более всемогущий!
Что натворить они могли?"
Один кричал взахлеб, все пуще
Другого было не понять:
Глубинный голос, сердце рвущий —
Так плакать может только мать.
О, это мать была, конечно,
С грудным ребенком на руках,
И оба горько, безутешно
Рыдали в каменных стенах.
Заплакал и старик беззвучно,
Лишь слышал шепот я его:
"Замкнули бедных неразлучно,
Страдайте оба - каково..."
А я шептал: "Не плачь, малютка,
Твои невзгоды впереди.
Через годок - представить жутко –
Тебя отнимут от груди.
И если никого нет кроме,
Твоя судьба — в иной тюрьме:
Ты будешь подрастать в детдоме,
А мать — стареть на Колыме.
И если в гроб она не ляжет
И если встретишь ты ее,
Что о себе она расскажет,
Что детство высветит твое?
Как в эту ночь она заплачет
И припадет к твоей груди.
Но что так трудно путь твой начат,
Ее за это не суди.
Она ни в чем не виновата,
Эпоха наша такова:
Людей сажают в казематы
За справедливые слова".
18 января 1946 г.
Томск, тюрьма