Блог

Статья

Настоящий материал (информация) произведен и (или) распространен иностранным агентом Сахаровский центр либо касается деятельности иностранного агента Сахаровский центр

16 января 2024 Первый апелляционный суд общей юрисдикции утвердил решение о ликвидации Сахаровского центра.
В удовлетворении апелляционной жалобы отказано.

Подробнее

Осталось только имя
29 мая 2013
472

Эдие напрасно пыталась спрятать дочь. На следующий день после ареста матери пришли за Гульнарой. Дочь врага народа следовало отправить ...


Ее настоящее имя Гульнара Февзиевна Мусаниф. Но в паспорте написано другое – Гульнара Асановна Калайджи.

Ей 85 лет, она крымская татарка. Недавно она передала в коллекцию музея Сахаровского центра копии нескольких семейных фотографий и документов, а вместе с ними – историю своей жизни.

Вот ее отец и мать сфотографировались на отдыхе в парке Чаир в Мисхоре. 1933-й год. Отцу двадцать девять лет, матери двадцать семь. Им осталось чуть менее четырех лет жизни вместе. 

Калайджи (Февзи и Эдие Мусаниф)

В 1937-м короткой июньской ночью 9-летняя Гульнара проспала арест отца. Когда она ложилась спать, у нее был отец, а утром, когда проснулась, – уже не было. И больше никогда она его не увидит. Февзи Мусанифа, наркома земледелия Крымской АССР расстреляют в 1938-м. Его имя – в тех самых «сталинских списках», которые визировал сам вождь. Когда его вместе с другими фигурантами «дела Самединова» - председателя Совнаркома Крымской АССР, обвиненного в создании «антисоветской пантюркистской шпионской и диверсионно-террористической организации, ставившей целью свержение советской власти, отторжение от СССР Крыма, установление фашистского государства под протекторатом иностранных государств», судила Военная коллегия Верховного суда СССР, Февзи Мусаниф нашел в себе силы заявить о своей невиновности и о том, что оговорил Самединова под пытками, находясь «в невменяемом состоянии».

…Какая пантюркистская организация? В семье Мусаниф даже между собой говорили только по-русски…

Когда Февзи Мусанифа арестовали, его жена Эдие ждала второго ребенка. Она, акушерка по образованию, работала в аптеке и о делах мужа ничего не знала – так и отвечала следователю, который снова и снова вызывал ее на допросы. Но давление на нее становилось все сильнее, и наконец Эдие поняла, что обречена. Тогда она приняла страшное решение – сделала аборт. Собираясь на очередной допрос, она взяла за руку дочь Гульнару и отвела ее к своей младшей сестре. С допроса Эдие Мусаниф не вернулась. Шел декабрь 1937 года. А в августе 1938-го ее осудили на восемь лет лагерей как «члена семьи изменника родины» и отправили в далекий Казахстан, в Карлаг.

Эдие напрасно пыталась спрятать дочь. На следующий день после ареста матери пришли за Гульнарой. Дочь врага народа следовало отправить в детский дом. Двое сотрудников НКВД тщетно пытались скрутить девочку, которая, упав на пол, отчаянно отбивалась, кричала и кусалась. «Не трогайте ребенка! - умоляла тетя. - Что я должна сделать, чтобы ее оставили?» -  «Срочно оформляйте удочерение!» И уже на следующий день в Симферопольском городском ЗАГСе Гульнаре были оформлены новые документы. Отныне ее матерью значилась ее тетя Урие Калайджи, а в графе «отец» стоял прочерк. Фамилию Мусаниф поменяли на Калайджи, а отчество Февзиевна на Асановна – по имени деда. От прежней жизни Гульнары осталось только имя.

Калайджи

Потом была война, оккупация, освобождение и депортация всего крымско-татарского народа в мае 1944-го. Три года спустя в поселке под Самаркандом, где семья Калайджи жила на правах спецпоселенцев, Гульнара встретилась с матерью. Эдие Мусаниф, отбыв срок в лагере и в ссылке, приехала к родным сразу же, как только обрела свободу передвижения. И тут же, чтобы больше не разлучаться, вновь записалась спецпоселенкой – теперь уже добровольно.

Вот они сфотографировались вместе – мать и дочь, такие похожие друг на друга. Одна - невинно осужденная за то, что была женой своего мужа – тоже невинно осужденного (Февзи Мусаниф будет реабилитирован в 1958-м «за отсутствием состава преступления»). Другая потерявшая родителей в девять лет и невинно репрессированная в 16-летнем возрасте только за то, что родилась крымской татаркой.

Калайджи (Гульнара и ее мать Эдие Мусаниф)

Вернуться в Крым им не удалось.

Сегодня Гульнара Асановна Калайджи живет в Москве. Улыбчивая, интеллигентная женщина хранит в своей памяти весь ужас, всю несправедливость ХХ века.